Когда мы говорим о людских страданиях, в нас проявляется наша предрасположенность к состраданию. А когда мы говорим о своих убеждениях — о том, что думаю я, или вы думаете о поли-тике и религии, мы можем развязать войну. Помню, около десяти лет назад в Лондоне я видел фильм. Он пытался представить рус-ских как людей, показывая русских женщин с младенцами и рус-ских мужчин отправляющихся вместе с детьми на пикник. Для того времени такое отношение к русским было необычным, по-скольку пропаганда на западе, по большей части, делала из них или могучих чудовищ, или бессердечных, подлых людей — вы бы никогда не подумали о них как о человеческих существах. Если вы собираетесь убивать людей, вы должны перестать воспринимать их таковыми. Вы не сможете спокойно убивать, если понимаете, что эти люди страдают точно так же, как и вы. Вы должны счи-тать, что они бессердечные, безнравственные, ничтожные и ник-чемные, и что лучше будет от них избавиться. Вы должны думать, что они — зло, а избавляться от зла — это хорошо. С таким от-ношением, вы сможете чувствовать свою правоту, когда будете их бомбить или расстреливать. Если же вы помните о страдании, которое всех нас связывает, вы становитесь совершенно неспо-собными делать что-либо подобное. Первая Благородная Истина — эт