ОБОСНОВАНИЕ

Бог создал Церковь, которой дал право на земле связывать и разрешать именем неба, отпускать грехи, а также вручил ключи от рая. Формулируя свое понимание учения Христа Церковь Христова соборно утверждала константы именуемые Символами веры и догматами. При этом разномыслия в Церкви всегда приветствовались дабы открылись искусные проповедники слова Божьего. Параллельно дьявол и его дети пытались разбавить учение Христа ересями, которые Церковь соборно отвергала, а еретиков гнала в шею. Благодаря этому учение Христа было понято и истолковано его учениками на века, а ереси искажающие это учение, вышвырнуты из Церкви.
И вот в ХХI веке находится невежда, не способный отличить индивидуальность от личности, и начинает подменять ереси разномыслием, осуждать Церковь и выгораживать ереси представляющие собой главное орудие сатаны уводящее людей от Христа.
ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ Христианские конфессии и Церкви рассматривают ереси как страшный грех перед Богом, в чем они безусловно правы.
Сводить сущность ереси к буквальному значению слова "разномыслие" - явная подтасовка. Слово "ересь" в Христианской лексике давно приобрело самостоятельное значение - религиозные направления, отступающие от официальной церковной доктрины и вызывающие осуждение, отлучение и репрессии со стороны церкви. Поэтому любые попытки его перетолкования никаких последствий, кроме недоумения не вызывают.

Отредактировано Лука (02.01.22 09:04)

"Были и лжепророки в народе, как и у вас будут лжеучители, которые введут пагубные ереси и, отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель." (2Пет.2:1)

15 ересей и святые, им противостоявшие

Редакция Рускатолик. рф
Автор: Редакция Рускатолик. рф
27.01.2016

История Католической Церкви полна разного рода ересей, которые боролись с истинами веры. В первых веках это были гностики и докетисты, позже – янсенисты и квиетисты, недостатка в еретических мировоззрениях не было никогда.
Однако в каждый из этих периодов Господь призывал сильных и смелых людей бороться с еретическими течениями. Эти святые-воины посвятили свои жизни служению Христу и Его Церкви, каждый делал это уникально, по-своему. Кто-то стал мучеником, кто-то исповедником, или просто слугой ближнему во имя любви ко Христу.
Этот список расскажет вам о 15 основных ересях, которым Церковь противостояла, а также о людях, которые с ними боролись.

1. Пелагианство и святой Августин из Гиппона

Святой Августин в своей книге «Исповедь» пишет: «Бытует мнение, c которым необходимо яростно и непримиримо бороться. Я говорю о вере в то, что человек только силой собственной воли, без помощи Бога, может или достичь абсолютной праведности или постепенно к ней стремиться» («О Духе и букве», IV).
Пелагианство радикально исказило Учение Церкви о благодати, грехе, а особенно о первородном грехе.  Его основоположник, британский монах Пелагей (которого крайне озадачили некоторые слова из «Исповеди» св. Августина) учил, что грех Адама не имел влияния на последующие поколения, а человек по своей сути является добрым и не несет в себе последствий первородного греха. На практике это означало, что человек может прийти к Богу с помощью своей свободной воли, благодать же ему для этого не нужна. Многие святые боролись с этой доктриной; среди них особенно выделяется св. Давид Валлийский, однако, именно св. Августин из Гиппона, вероятно, величайший Учитель Римской Церкви и «главный церковный борец с ересью» (Жития святых» А. Батлер, “Св. Августин из Гиппона”, издание 1894 г.), восстал против этой поистине ядовитой точки зрения.
Выступая против Пелагея, св. Августин поддерживал правду о том, что Божья благодать совершенно необходима даже для малейшего нашего движения к Богу. Как он сам пишет: «Мы же, со своей стороны, утверждаем, что человеческая воля настольно божественно устремлена на созидание праведности, что, даже обладая после сотворения не только свободой собственной воли, но и имея учение, которое направляет его жизнь, человек нуждается в Духе Святом, посредством которого в его сердце возникает восхищение и любовь к высшему и непреходящему Благу, которым является сам Господь. И они возникают даже сейчас, когда он только верит, не видя этого» («О Духе и букве», V).

2. Гностицизм и святой Ириней Лионский

«Как они могут утверждать, что плоть немощна и не имеет участия в жизни вечной, если она питаема Телом и Кровью Господа?» (Против ересей, IV:18:5)

Гностицизм, вероятно, является самой серьезной ересью в ранней Церкви. Он похож на гидру, породившую разнообразные секты и религиозных лидеров, которые поддались богохульному мистицизму, аскетизму и породили множество ложных учений. Среди основных их догматов были утверждения о том, что Иисус имел лишь духовную сущность, но не был живым человеком из плоти и крови; что в действительности Бог Отец был злобным Творцом, а все по сути своей является злом.
Главным борцом с гностицизмом, разоблачившим все его аспекты, стал святой Ириней Лионский. Монументальная работа св. Иринея «Adversus Haereses» – это систематизированная оценка и опровержение учения каждой гностической секты, о которой св. Ириней на тот момент знал. Он твердо стоял на том, что Христос был Богом во плоти, ибо, если бы Христос был лишь фантазией, Он не стал бы страдать и умирать за нас. Его работа крайне важна для понимания ереси, которая угрожала существованию Церкви в первые два века ее существования. Она по сей день служит важным источником сведений об апостольской традиции.

3. Арианство и святой Афанасий

«Итак, Он принял нашу телесную сущность, потому что все мы подвержены смерти, Он отдал себя власти смерти за всех и принес ее Отцу…» («О воплощении», VIII)

Не считая различных гностических сект, которые досаждали ранней Церкви, арианство является самой известной из христианских ересей. Ее удар был направлен на основание и суть христианского учения о том, что Иисус был воплощенным Богом, тем самым считая Христа лишь Божьим творением. Эта ересь под разным видом существует до сих пор, начиная со всем известных свидетелей Иеговы до весьма странного мира Аполло Куилобоя, скрываясь в утверждениях современных теологов, которые двусмысленно называют Иисуса «Христом», но все же всего лишь «просветленным» человеком.
Св. Афанасий Александрийский был ходячим лекарством от этой ереси. Упрямый и непоколебимый в вере, не будет преуменьшением сказать, что этот великий человек в одиночку противостоял арианским атакам на истины христианской веры. Подчеркивая и настойчиво придерживаясь истины о Христе, Боге и человеке, св. Афанасий (наряду с другими, в том числе с Иларием Пиктавийским) положил конец господству арианской ереси в Церкви.

4. Несторианство и святой Кирилл Александрийский

«Истина являет себя тем, кто ее любит» (Второе послание к Суккенсу, I).

Св. Кирилл Александрийский не отличался мягкостью, когда дело касалось тех, кто подвергал сомнению полученные через откровение истины христианской веры. Когда появился Несторий, св. Папа Селестин I отправил св. Кирилла подавить распространяемую этим человеком ересь. В сущности, ошибка Нестория имела два аспекта: Пресвятая Дева Мария была не Божьей Матерью, а только Christotokos («Христородица»), а Иисус обладал двумя природами, случайно соединившимися в одном теле (одна – божественная, другая – человеческая).
Противостоя этому, св. Кирилл защищал единство природы Христа, который является и Богом, и человеком, с пылом, невиданным со времен Иеронима, защищавшего приснодевство Пресвятой Девы Марии в спорах с Гельведием в 383 году. Св. Кирилл блестяще защищал учение о природе Христа на Соборе в Эфесе, тем самым навсегда выстроив нерушимую крепость против всех, кто пытался оспорить воплощение божества во Христе и Марию как Богородицу.

5. Монофелитство и святой Максим Исповедник

«У меня вера римлян, а язык — греков» (orthodoxwiki.org).

Монофелитство утверждало, что Христос обладает лишь одной волей – божественной. Как и монофизитство, заявлявшее о том, что Христос обладает лишь одной волей – божественной, монофелитство видится компромиссом, придуманным для того, чтобы вернуть монофизитов в Церковь. Утверждая, что Христос имел лишь божественную волю, монофелитство провозглашало Христа не воплощенным человеком, а человеком, находящимся под контролем божественной воли.
На борьбу с этой ересью вышел святой Максим Исповедник, до сегодняшнего дня известный как один из самых ярких богословов христианского Востока. Его защита общепринятой доктрины о том, что Иисус сочетал в себе человеческую и божественную воли, встретила жесточайшее сопротивление. Для него это закончилось отрезанными языком и правой рукой – он отказался подчиниться придерживающемуся монофилитства императору Константу II, который затем отправил его в ссылку, где Максим вскоре умер.

6. Альбигойцы и святой Доминик

«… его сердце было поистине разбито ересью альбигойцев, и с тех пор всю свою жизнь он посвятил обращению еретиков и защите веры»(«Жития святых» А. Батлер, “Св. Доминик”, издание 1894 г.).

Гностицизм вновь поднял свою ужасную голову в Средние века, на этот раз в форме, которую принято называть альбигойством. Благодаря собственному дуализму и унаследованной неприязни к Церкви из-за коррупции среди духовенства, альбигойство стало привлекать неожиданно большое количество последователей, которые делились на «совершенных» и верующих». Хотя сегодня его часто романтизируют из-за возродившегося интереса к идеям гностицизма и истории в рамках Нью Эйдж, на самом деле, оно было далеко не романтичным. Скорее опасным из-за своих взглядов на зло – самоубийство путем голода поощрялось среди членов секты для того, чтобы освободить душу от тела. Когда среднестатистический «верующий» проходил через крещение, будучи больным или при смерти, и каким-то чудом выживал, их часто заставляли голодать до смерти (endura) для того, чтобы обеспечить их спасение,» так как этот ритуал можно было провести лишь раз.
Хотя орден цистерианцев и взял на себя борьбу с ересью, успехи его были менее, чем скромными. Св. Доминик основал орден проповедников, потому что «была необходима совершенно новая политика, включающая путешествующих бедных, но высокообразованных проповедников, готовых сражаться со лжеучениями милосердно, но эффективно» (Дэвид Фармер, Оксфордский словарь святых, “Доминик”, стр. 146). События, сопровождавшие его борьбу с ересью катаров (другое имя, под которым были известны альбигойцы) удивительны: его горячие ночные споры с альбигойцем, владельцем постоялого двора, ради спасения его души, явление Марии и передача Святого Розария, его прогулки с песнопениями по дорогам, вдоль которых прятались жаждущие его смерти катары (несомненно, весьма удивленные). Евангелие от Матфея – единственная книга, которую он всегда носил с собой. Про доминиканцев даже говорят, что «Мария взяла их под свою особую защиту и шептала Доминику, что именно он должен говорить в своих проповедях» («Жития святых» А. Батлер, “Св. Доминик”, издание 1894 г.).
Хотя убийство альбигойцами папского легата привело к Альбигойскому крестовому походу, «сам Доминик не принимал участия в насилии походов» (Дэвид Фармер, Оксфордский словарь святых, “Доминик”, стр. 146). В конце концов, благодаря его рвению, любви и преданности Христу, «он вернул смелость католическим войскам, привел их к победе над превосходящими силами противников, и сокрушил ересь» (там же).

7. Латинский аверроизм и святой Фома Аквинский

«Мы написали это, чтобы разгромить упомянутое заблуждение, используя аргументы и учение самих философов, а не документы веры.  Если кто-либо во имя ложной науки хочет что-то сказать в ответ на то, что мы написали, пусть не шепчется по углам и не разговаривает с юношами, ничего не смыслящими в таких трудных вопросах, а ответит нам письменно, если осмелится. Он узнает, что не только я, меньший из людей, но и многие другие, жаждущие правды, будут противиться этому заблуждению и укажут на его невежество» (Об истине интеллекта против аверроистов, 124).
О латинском аверроизме мало кто слышал в наши дни. Однако эта ересь угрожала истине христианских догм и учения. Вдохновленные исламским философом Аверроэсом (Ибн Рушд, прозванный схоластиками «Комментатор» за его масштабные комментарии к сочинениям Аристотеля), аверроисты учили о «двойственной истине». Для них что-то верное в религии и богословии одновременно могло быть ложным в философии и практике. К этому парадоксальному понятию «правда и неправда одновременно» приверженцы аверроизма добавляли мнение о том, что мир существовал всегда, а также, что у человечества была одна общая душа.
Против этой школы, как могучая крепость, защищающая Святую Матерь Церковь, восстал св. Фома Аквинский. Вместо того, чтобы отвергать мысль Аристотеля как таковую (так как она ассоциировалась с новым движением, а также и идеями самого Аристотеля), св. Фома Аквинский в своем ответе аверроистам использовал того же Аристотеля. С точностью и здравым смыслом Doctor Angelicus указал на ошибки в переводе Аристотеля, которыми воспользовались арабские философы, исправил неправильное понимание мыслей Аристотеля, а также привел в гармонию веру и разум вместо того, чтобы разделить их на две разных сферы истины. Всего лишь день работы для одного из самых выдающихся умов Церкви всех времен.

8. Кальвинизм и святой Франциск Сальский

«Я думал, что если вы не видите другого основания для веры, чем толкование Святого Писания, которое вам кажется самым правильным, тогда вы должны прислушаться и к толкованию, которое я представляю, а именно толкованию Апостольской Римско-Католической Церкви, которое вы до сего времени лишь извращали, портили и фальсифицировали. Ибо если бы вы увидели его в чистоте, вы никогда бы от него не отказались» (Противоречия католичества, “Авторское введение”).

Первым последствием Реформации стало укоренение разнообразных школ протестантизма. Однако ни одна из них не была столь непреклонна в противостоянии католической вере, как последователи Жана Кальвина. Хотя он повсеместно использует мысли св. Августина, он не обращается к остальным Отцам (даже беглый взгляд на содержание его magnum opus — главного труда – «Наставление в христианской вере» подтверждает это), тем самым игнорируя «все католические основы, созданные Учителем благодати» (Бэрри У., Католическая энциклопедия , “Кальвинизм”).

Затем появился св. Франциск Сальский. В 27 лет он был направлен в один из самых антикатолических регионов Шабли, где кальвинизм уже укрепился. Сделать это означало стать презираемым, отвергнутым, не понятым, слышать угрозы и быть изгнанным. Миссия святого Франциска у кальвинистов во многом отражает слова святого апостола Павла: «[Я] много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями, в труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе. Кроме посторонних приключений, у меня ежедневно стечение людей, забота о всех церквах. Кто изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся?» (Второе послание к Коринфянам 11:26-29)

Кальвинисты упорно отказывались слушать его, и тогда св. Франциск стал писать и раздавать брошюры с истинами католической веры. Позже они были собраны в одну книгу, пожалуй, лучшую работу по апологетике против представлений протестантизма – Les Controverses. Известный как «святой-джентельмен», св. Франциск своей любовью к душам (особенно это видно в другом его великом труде «Введение в благочестивую жизнь»), знаниями основ веры и истории, а также удивительной способностью адаптироваться и преодолевать разнообразные препятствия и трудности, стал одним из величайших Учителей Церкви, выступивших против ереси кальвинизма.

9. Монофизитство и Папа Лев Великий

«Возлюбленные, пусть ваши сердца будут свободны от ядовитой лжи, созданной дьяволом» (“Проповедь 28”, VI).

Монофизитство было по своей сути противопоставлено несторианской ереси, упомянутой выше; в то время как Несторий подчеркивал, что в Христе «были и человеческая, и божественная ипостаси» (Новый католический словарь, “Монофизиты и монофизитство»), монофизитство утверждало, что у Христа была только одна природа, что Его человеческая природа была поглощена Его божественностью. Если с ересью Нестория было покончено 20 годами ранее усилиями святого Кирилла Александрийского на соборе в Эфесе, то на борьбу с ересью Евтихия и монофизитством выступил святой Папа Лев Великий.
В борьбе с монофизитством он использовал учение о двух природах Христа (человеческой и божественной), говоря о Христе, что «мы не можем победить источник греха и смерти, если бы Он не принял нашу природу и сделал грех своим…» (Ep. xxviii, II). «Спустя 3 года тяжелой работы, Лев торжественно представил свое осуждение Халцедонскому собору, а все отцы подписали его Послание, восклицая: «Петр сказал свое слово через Льва» («Жития святых» А. Батлер, “Св. Лев Великий”, издание 1894 г.).

10. Иконоборчество и святой Иоанн Дамаскин

«Моя цель не победа. Я поднял руку на борьбу за правду, и эту руку ведет само Провидение» (О святых изображениях, I).

У иконоборчества, отказа от использования религиозных изображений в поклонении (иконы, статуи, вплоть до использования свечей и благовоний) сложная история. В первые века к нему прибегали павликиане и сторонники Нестория, однако оно встречалось и внутри Церкви (включая св. Епифания Кипрского, «который впал в заблуждения по определенным вопросам, которые возникли ввиду его усердия и простоты» («Жития святых» А. Батлер, “Cв. Епифаний Кипрский, ”, издание 1894 г.)). Кроме того, ересь иконоборчества оказала влияние и на создание ислама, который крайне нетерпимо относится к использованию изображений в поклонении.
Главным еретиком в этой борьбе был император Лев II, издавший указ, запрещающий использование изображений в поклонении. Св. Иоанн Дамаскин, почитаемый последним из византийских Отцов Церкви и первым представителем схоластики, немедленно принялся защищать использование изображений христианами с первых веков существования христианства. Св. Иоанн был арестован императором и (подобно Максиму Исповеднику) потерял правую руку в наказание за сопротивление ереси в своих сочинениях. Иконоборчество было окончательно повержено на Втором Никейском соборе в 787 г., однако вновь появилось в годы Реформации.

11. Янсенизм и святой Альфонс Лигуори

«Не принимающий Божьей любви будет мало возрастать в благодати, потому что очень сложно отречься от греха лишь из-за страха перед наказанием» (catholicsaints.info).

Ошибки кальвинизма встречаются не только в рамках протестантизма, внутри Католической Церкви они также пускали корни. Этот католическо-кальвинистский гибрид был создан богословом Корнелием Янсеном, который, подобно Кальвину, прочитал произведение св. Августина и пришел к кардинальным выводам. Эта неповторимая смесь нелепого морального ригоризма и религиозного страха омрачила Церковь. Янсенизм не одобрял частого принятия Святого Причастия, считая моральный перфекционизм обязательным требованием для принятия Евхаристии. Её влияние было настолько сильным, что даже подчинило такой блестящий католический ум, как Блез Паскаль.
Многие великие мужчины и женщины противостояли данному пессимистическому богословию и деструктивным результатам доктрины янсенизма, однако именно сочинения и мысли святого Альфонса Лигуори смогли перекрыть похоронный звон этой ереси. Для борьбы с ригоризмом и страхом янсенизма Альфонс Лигуори советовал часто принимать Святое Причастие в качестве лекарства от греха, конечно, если человек не был в состоянии смертного греха. Он разработал прекрасные положения моральной теологии, которая стала основой католической моральной теологии. До сегодняшнего дня он почитается не только Учителем Церкви и основателем ордена редемптористов, но и одним из лучших учителей католической морали.

12. Братья свободного духа и блаженный Иоанн ван Рейсбрук

«Вот то Бессмысленное Существование, которое избрали все ревностные души, это мрачное спокойствие, в котором все возлюбленные теряют свой путь. Если бы сами собственной добродетелью могли себя подготовить, мы бы избавились от нашего тела и воспарили к диким морским берегам, из которых ни одно живое существо не могло нас достать» (Одеяние духовного брака).

Ересь братьев свободного духа мало кому сегодня известна, однако ее влияние широко распространено. Беря начало в движении бегардов в 13-14 веках, это еретическое учение послужило источником вдохновения для проповедей и сочинений Майстера Экхарта (хотя он сам и отрицал свое отношение к этому движению). Выражая свое безразличие к спасению (этакий квиетизм), единению с Богом в этой жизни и критикуя Таинства Церкви, эта мистическая ересь стала распространяться в Центральной Европе.
Хотя некоторые последователи Майстера Экхарта (особенно блаженный Генрих Сузо) либо отрицали связь с движением Свободного Духа, либо пытались исправить их учение и боролись с его влиянием наравне с ортодоксальным мистицизмом внутри Церкви, именно величайший фламандский мистик, блаженный Иоанн ван Рейсбрук, возглавил борьбу с этим видом мистической ереси.
Над жизнью блаженного Иоанна интересно поразмышлять: проводя много времени в молитве и созерцании в Суаньском лесу рядом с Гренендаалем, он много думал о благоденствии душ, что привело его к открытому богословскому противостоянию с движением Свободного Духа. Его сочинения – одни из лучших когда-либо написанных о Святой Троице и мистической жизни. Вместо того, чтобы писать лингвистически отстраненные трактаты, которые были недоступны для понимания обывателя, блаженный Иоанн написал много памфлетов на родном языке, в которых защищал веру от еретических нападений таких выдающихся лиц братьев свободного духа, как Блемардин. Подчеркивая глубочайшие аспекты мистицизма Православной Церкви, он положил конец этому движению, не избежав, однако, преследований со стороны его приверженцев.

13. Модернизм и святой Папа Пий X

«Мы не вправе более откладывать данный вопрос, особенно ввиду того, что поборников ереси можно теперь найти не только среди открытых врагов Церкви. Они затаились, этого стоит бояться и об этом надо сожалеть, в самом ее сердце, став действовать с большей злобой, чем может показаться внешне. Мы говорим, досточтимые братья, о многих не только принадлежащих к Католической Церкви мирянах, но и что более прискорбно, к самим священникам, притворяющимися любящими Церковь, ибо им не только не достает прочной защиты философии и богословия, но они позволили ядовитым доктринам врагов Церкви наполнить их разум. Они утратили чувство скромности и мнят себя реформаторами Церкви. Сформировав фронт атаки, они угрожают самому святому делу Христа, не исключая самого Искупителя, которого они своими святотатскими заявлениями, сделали всего лишь человеком»(«Кормление стада Господня», 2).
Модернизм, пожалуй, является самой противоречивой ересью из данного списка, потому что мы сейчас живем как раз в эпоху его царствования. С моей точки зрения, это самый сомнительный и похожий на хамелеона вид ереси, который часто трудно уловить, где именно он укоренился или где он прошел эту стадию и уже навредил вере.
Модернизм зародился в 19 веке. Такие деятели как Морис Блондель, Джордж Тиррел, Альфред Луази, Фридрих фон Хюгель и многие другие считаются главными фигурами этого движения в Католической Церкви; на это движение в протестантизме повлияли мысли Фридриха Шлейермахера.
Даже слова модернистских мыслителей сами по себе поразительны. Так Альфред Луази писал: «Христос имеет для меня даже меньше значения в моей религии, чем в либеральном протестантизме, ибо я предаю мало значения откровению Бога Отца, по которому они почитают Иисуса. Если что-то и является для меня религией, то это смесь пантеизма, позитивизма и гуманизма, а не христианство» (Мемуары II, стр. 397).
Его последствия крайне разрушительны: главной в нем является идея о том, что истины христианской религии должны подчиняться просвещенческому рационализму, релятивизму и секуляризму. Истины древней веры видятся несовременными и, соответственно, ее мифы должны быть развенчаны. Кроме того, действенно представленное понятие «эволюция догмата» стало мощной угрозой для истин христианства.
Влияние принципов модернизма можно обнаружить во многих богословских школах, протестантских и католических, а также в сочинениях таких мыслителей как Ханс Кюнг, Эдвард Схиллебекс, Рудольф Бультман, Карл Ранер. Приверженность многих богословов и писателей модернизму является широко обсуждаемой темой.
Со стороны протестантов против него активно боролся богослов Карл Барт, особенно в его призыве против либерального богословия под названием «Послание к Римлянам». Хотя уже в 1864 г. с выпуском «Списка заблуждений» и энциклики Папы Льва XIII Providentissimus Deus началась защита Церкви от модернизма, именно великий Папа Пий X стал главным защитником Церкви, так как он предупреждал об угрозе для веры с его стороны.
Называя его «синтезом всех ересей» («Кормление стада Господня», 39), святой Папа Пий X издал Lamentaboli Sane (Послание, обличавшее ошибки модернизма) и монументальную энциклику «Кормление стада Господня» против модернистского способа мышления. Само послание – это сигнал тревоги о коварной природе этой ереси. В отличие от откровенно неуклюжих попыток предыдущих ересей, таких как арианство и монтанизм, модернизм заражал Церковь изнутри. Он больше похож на смертельную болезнь, чем на атаку.
Святой Папа Пий X написал прославленную «Присягу против модернизма», которую необходимо было произносить духовенству и другим служителям церкви, и целью которой было предупредить верующих, пока не стало слишком поздно. Многое было сделано, чтобы искоренить модернистские идеи в Церкви, благодаря усилиям этого достопочтеннейшего и святого Папы, который и по сей день остается главным святым борцом с пагубным влиянием этого движения.

14. Оригенизм и святой Мефодий Олимпийский

«Человек, остерегайся этого духовного гимна, не слушай его. Смерть не для тебя. Твоя песнь — это история спасения» («О свободной воле»).

Несомненно, александрийский теолог Ориген был величайшим деятелем в ранней Церкви. Многие великие святые того времени были увлечены его гениальностью и преданностью. Стоит упомянуть святого Василия Великого, святого Григория Богослова и святого Иоанна Кассиана. Даже святой Иероним, ставший в последствии ревностным противником Оригена, считал его одним из достойнейших и выдающихся умов Церкви. Святой Франциск Сальский и святая Елизавета из Шёнау много веков спустя писали о его заслугах перед Церковью.
Несмотря на это некоторые мысли Оригена вызывали определенные проблемы. Будучи одним из первых настоящих богословов ранней Церкви, он был склонен к ошибкам, углубляясь в истины веры. Его склонность к излишнему аллегоризму, учение о предсуществовании душ в конечном итоге создали для него большие проблемы.
Однако в его оправдание стоит сказать, что между ним самим и тем, что в последствии стало известно как «оригенизм», есть большая разница. Оригенизм взял латентные элементы экспериментальных и спекулятивных мыслей Оригена и поступил с ними во многом так, так Жан Кальвин и Корнелий Янсен с мыслями св. Августина.
Некоторые святые, такие как святой Иероним и святой Епифаний Кипрский, начали критиковать оригенизм. Однако первым, кто стал систематически разоблачать ересь оригенизма, был святой Мефодий Олимпийский. Хорошо разбиравшийся в философии Платона и богословии, святой Мефодий решительно критиковал основные заблуждения великого александрийца, включая вечность бытия и определенные аспекты воскресения. Являясь ревностным оппонентом Оригена, он все же признавал его заслуги перед Церковью.
Ошибки оригенизма были раскрыты на Втором Соборе в Константинополе в 553 г., хотя «Новая Католическая энциклопедия»в статье о Папе Пие XI пишет, что «нет доказательств того, что он провозгласил церковную анафему на Пятом всеобщем соборе».

* * *

И единственный не святой и не блаженный в нашем списке, сыгравший, тем не менее, важную роль в истории Католической Церкви в XX веке и противостоявший превратному пониманию экуменизма…

15.  Религиозный индифферентизм и Папа Пий XI

«Для объединения христиан необходим возврат к единой истинной Церкви Христовой тех, кто отделен от нее, так как в прошлом они оставили ее. Мы имеем ввиду единую истинную Церковь Христову, видимую всем; ту, которая по воле ее Создателя, является такой же, какой Он ее создал» (Mortalium Animos, 10).

По своей сути религиозный индифферентизм является подвидом модернизма. Он подрывает истину Католической Церкви о том, что истинная Церковь была основана Христом, и утверждает, что не имеет значения, к какой Церкви человек принадлежит. Исходя из многих признаков его можно назвать «панхристианским».
Для опровержения данного понятия Папа Пий XI написал энциклику под названием Mortalium Animos, в которой вновь подчеркнул, что Католическая Церковь была Ковчегом спасения, а также выступил против размытой панхристианской идеи о Церквях. По своей сути все, что с ним связано, можно считать ложным экуменизмом, безразличным псевдо-христианством. Религиозный индифферентизм можно описать следующими словами: «Противоречия… и давние различия мнений, которые до сего дня разделяют членов христианской семьи, должны быть отложены в сторону, а из оставшихся доктрин необходимо выработать общую форму веры, в которой все могут не только знать, но и чувствовать, что являются братьями» (там же).
Хотя многие боролись с религиозным индифферентизмом (Папа Лев XIII, Папа Григорий XVI, Папа Бенедикт XV, в том числе и в «Списке заблуждений» 1864 г.), именно Папа Пий XI защищал Церковь от индифферентизма, цитируя отца ранней Церкви Лактанция: «Католическая Церковь – единственная, кто сохраняет истинное поклонение. Она источник истины, обитель веры, храм Господень, если человек не придет в нее или уйдет от нее, он не познает надежды на жизнь и спасение. Не будем обманывать себя упорными пререканиями. Что касается жизни и спасения, они будут потеряны и полностью разрушены, если их интересы будут старательно учтены» (Лактанций, «Божественные установления», IV:30:11-12, cf. Папа Пий XI, Mortalium Animos, 11).

Источник (англ.): wwwcatholicgentleman.net

Перевод: Дарья Жуковская, Антонина Жуковская

Невежда не знает, что многие священники в Православии воспитываются в приютах при монастырях и в дальнейшем ведут монашеский образ жизни. Вследствие  скудного однообразного питания нарушается обмен веществ и их разносит вперед и вширь.
На праздничном столе у священноначалия в основном овощи и фрукты. Вроде бы в этом нет ничего предосудительного, хотя дразнить вкусняшками детей недостойно. Но лживые дети дьявола очень любят совать свой грязный нос в чужой рот и в чужой карман. В РПЦ МП достаточно достойных критики отклонений. Но попрекать куском хлеба кого бы то ни было станет только полное ничто.

Отредактировано Лука (03.01.22 12:45)

https://bigenc.ru/religious_studies/text/5388785

Е́РЕСЬ (греч. αἵρεσις – вы­бор, на­прав­ле­ние, шко­ла, уче­ние), тер­мин, ис­поль­зуе­мый: 1) ан­тич­ны­ми пи­са­те­ля­ми при­ме­ни­тель­но к разл. фи­лос. те­че­ни­ям, к шко­лам фи­ло­со­фов и ри­то­ров; к со­пер­ни­чав­шим гор. пар­ти­ям [Секст Эм­пи­рик на­зы­ва­ет «Е.» ми­ро­воз­зре­ние («Три кни­ги Пир­ро­вых по­ло­же­ний», кн. 1, 16–2, 17–1)]; 2) в но­во­за­вет­ных тек­стах для обо­зна­че­ния ре­лиг. груп­пи­ро­вок, су­ще­ст­во­вав­ших в 1–2 вв. [«сад­ду­кей­ская ересь» (Де­ян. 5:17), «фа­ри­сей­ская ересь» (Де­ян. 15:5), «на­зо­рей­ская ересь» (Де­ян. 24:5)]; 3) в ран­ней пат­ри­сти­ке для обо­зна­че­ния уче­ния, в т. ч. и ор­то­док­саль­но­го [«ка­фо­ли­че­ская ересь», т. е. уче­ние ка­фо­ли­че­ской Церк­ви (Ев­се­вий Ке­са­рий­ский. Цер­ков­ная ис­то­рия, кн. 10, 5, 21)]; 4) в ис­то­рии хри­сти­ан­ст­ва – для обо­зна­че­ния лож­но­го уче­ния, ис­ка­жаю­ще­го док­три­наль­ные ос­но­вы хри­сти­ан­ской ве­ры.

На За­па­де си­но­ни­мом сло­ва «Е.» вплоть до Но­во­го вре­ме­ни яв­ля­лось сло­во «сек­та». Впо­след­ст­вии эти тер­ми­ны бы­ли раз­ве­де­ны; тер­мин «сек­та» ис­поль­зо­вал­ся для обо­зна­че­ния обо­со­бив­шей­ся ре­лиг. об­щи­ны или ор­га­ни­за­ции, в то вре­мя как за тер­ми­ном «Е.» со­хра­ни­лось его преж­нее зна­че­ние не­ор­то­док­саль­но­го уче­ния. В рус. бо­го­слов­ской лит-ре, в 16–18 вв. ис­пы­тав­шей зап. ино­слав­ное влия­ние, сло­ва «Е.» и «сек­та», как пра­ви­ло, упот­реб­ля­лись как си­но­ни­мы (вплоть до нач. 20 в.), в то вре­мя как в слав. и рус. биб­лей­ских пе­ре­во­дах и в рус. пе­ре­во­де тво­ре­ний вос­точ­ных от­цов Церк­ви тер­мин «сек­та» от­сут­ст­ву­ет.

Ере­сио­ло­ги, по­свя­щаю­щие свои на­уч. тру­ды изу­че­нию Е., стал­ки­ва­ют­ся в сво­их ис­сле­до­ва­ни­ях с мно­го­числ. труд­но­стя­ми: пре­ж­де все­го с боль­шим ко­ли­че­ст­вом и раз­но­об­ра­зи­ем Е. (к 8 в. их бы­ло уже ок. 100), а так­же и с не­по­сто­ян­ст­вом ере­тич. уче­ний. Ин­тен­сив­ный ге­не­зис ере­тич. идей не­ред­ко при­во­дит к раз­но­гла­си­ям в опи­са­нии од­них и тех же Е. Напр., гно­стич. сис­те­ма Ва­лен­ти­на (см. Гно­сти­цизм), пре­тер­пев­шая мно­го­числ. из­ме­не­ния сре­ди его по­сле­до­ва­те­лей, из­ло­же­на Ип­по­ли­том Рим­ским ина­че, чем Ири­не­ем Ли­он­ским и Кли­мен­том Алек­сан­д­рий­ским. Др. осо­бен­ность ере­тич. уче­ний, за­труд­няю­щая их по­ни­ма­ние, за­клю­ча­ет­ся в са­мом ха­рак­те­ре этих уче­ний, мно­гие из ко­то­рых яв­ля­ют­ся эзо­те­ри­че­ски­ми. Так, в гно­сти­че­ских Е., где ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние по­лу­чи­ло де­ле­ние лю­дей на «ду­хов­ных», «ду­шев­ных» и «плот­ских», под­лин­ное зна­ние (гно­зис) бы­ло дос­туп­но толь­ко по­свя­щён­ным. Ос­таль­ные же, т. е. «ду­шев­ные» и «плот­ские», пре­бы­ва­ли в не­ве­де­нии о Бо­ге, ми­ре и че­ло­ве­ке. И хо­тя гно­сти­цизм как ре­лиг.-фи­лос. уче­ние к 5 в. поч­ти ис­че­за­ет, его эзо­те­рич. тра­ди­ция тай­но­го зна­ния на­шла про­дол­же­ние в ма­ни­хей­ст­ве, в не­ко­то­рых ср.-век. Е. (пав­ли­киа­не, бо­го­ми­лы, ка­та­ры), а так­же в ок­культ­ных уче­ни­ях Но­во­го вре­ме­ни. Уго­лов­ные пре­сле­до­ва­ния ере­ти­ков в Ви­зан­тии и в др. хри­сти­ан­ских стра­нах при­ве­ли к поч­ти пол­но­му унич­то­же­нию их ве­ро­учи­тель­ной ли­те­ра­ту­ры.

Е. воз­ник­ли в Рим. им­пе­рии поч­ти од­но­вре­мен­но с по­яв­ле­ни­ем хри­сти­ан­ст­ва. Про­тив них вы­сту­па­ют апо­сто­лы, пре­дос­те­ре­гая хри­сти­ан от «пус­то­го оболь­ще­ния» (удачи. 2:8). От гно­сти­че­ских Е. су­ще­ст­вен­но от­ли­ча­ют­ся Е., поя­вив­шие­ся в Ви­зан­тии в пе­ри­од Все­лен­ских со­бо­ров. Ес­ли пер­вые, как пра­ви­ло, вклю­ча­ли в се­бя це­лые ми­ро­воз­зренч. сис­те­мы, но­сив­шие ре­лиг.-фи­лос. ха­рак­тер, то Е. со­бор­но­го пе­рио­да ис­ка­жа­ли ка­кой-ли­бо оп­ре­де­лён­ный дог­мат хри­сти­ан­ст­ва. Так, в ари­ан­ст­ве не при­зна­ва­лась Бо­гом 2-я Ипо­стась Св. Трои­цы; не­сто­ри­ан­ст­во учи­ло лишь о бла­го­дат­ном со­еди­не­нии в Ии­су­се Хри­сте Бо­же­ст­вен­ной и че­ло­ве­че­ской при­ро­ды; край­нее мо­но­фи­зит­ст­во до­пус­ка­ло по­гло­ще­ние че­ло­ве­че­ской при­ро­ды Хри­ста при­ро­дой Бо­же­ст­вен­ной, в то вре­мя как в мо­но­фи­зит­ст­ве уме­рен­ном ут­верж­да­лась слож­ная при­ро­да Хри­ста; мо­но­фе­лит­ст­во при­зна­ва­ло в Ии­су­се Хри­сте толь­ко Бо­же­ст­вен­ную во­лю и не до­пус­ка­ло на­ли­чия в Нём че­ло­ве­че­ской сво­бо­ды вы­бо­ра; ико­но­бор­че­ст­во не при­зна­ва­ло воз­мож­но­сти изо­бра­же­ния Бо­же­ст­ва на ико­не. В 8 в. в Ви­зан­тии за­ро­ж­да­ет­ся пав­ли­ки­ан­ст­во, а в 10 в. – бо­го­миль­ст­во. Идей­ны­ми кор­ня­ми этих Е., су­ще­ст­во­вав­ших око­ло трёх сто­ле­тий, яв­ля­ет­ся ма­ни­хей­ст­во – дуа­ли­сти­че­ская гно­сти­че­ская сис­те­ма, сфор­ми­ро­вав­шая­ся в Рим. им­пе­рии в 3 в. На про­тя­же­нии 14 в. в ви­зант. Церк­ви ве­дёт­ся борь­ба с Е., ис­ка­жав­шей дог­ма­тич. уче­ние о не­твар­ных Бо­же­ст­вен­ных энер­ги­ях, име­нуе­мое так­же уче­ни­ем о Бо­же­ст­вен­ной бла­го­да­ти.

В Зап. Ев­ро­пе в 5 в. по­яв­ля­ет­ся пе­ла­ги­ан­ская Е., от­ри­цав­шая по­вре­ж­дён­ность че­ло­ве­че­ско­го ро­да гре­хом пра­ро­ди­те­лей (см. Пе­ла­ги­ан­ст­во). Са­мым ак­тив­ным бор­цом про­тив неё был блж. Ав­гу­стин. Сре­ди «за­пад­ных» Е. ран­не­го и клас­сич. Сред­не­ве­ко­вья наи­бо­лее из­вест­ны­ми бы­ли: уче­ние мо­на­ха Гот­шаль­ка о «двой­ном пре­до­пре­де­ле­нии» – од­них к спа­се­нию, а дру­гих – к веч­ной по­ги­бе­ли (9 в.); дуа­ли­стич. уче­ние аль­би­гой­цев и ка­та­ров, при­зна­вав­ших из­на­чаль­ное су­ще­ст­во­ва­ние до­б­ра и зла и мис­тич. те­че­ние ио­а­хи­ми­тов, ожи­дав­ших но­вую ми­ро­вую эру Св. Ду­ха (12–13 вв.); дви­же­ния валь­ден­сов, про­по­ве­дав­ших воз­врат к пер­во­на­чаль­ной апо­столь­ской чис­то­те ве­ры и жиз­ни (12–15 вв.), гу­си­тов (см. Гу­сит­ское дви­же­ние) и др.

Пер­вым ере­тич. те­че­ни­ем на Ру­си не­об­хо­ди­мо при­знать стри­голь­ни­ков, пол­но­стью по­рвав­ших с пра­во­слав­ной цер­ко­вью, от­вер­гав­ших или ис­ка­жав­ших цер­ков­ные та­ин­ст­ва и др. ус­та­нов­ле­ния Церк­ви (ряд исследователей придерживаются иной точки зрения, считая учение стригольников не Е., а «беспоповским» расколом). Во 2-й пол. 15 в. в Нов­го­ро­де поя­ви­лась но­вая Е., адеп­ты ко­то­рой бы­ли на­зва­ны «жи­дов­ст­вую­щи­ми». На сме­ну им в 16 в. при­шли ере­си М. Баш­ки­на и Фео­до­сия Ко­со­го. Ко­сой в сво­их ре­лиг. взгля­дах был бо­лее ра­ди­ка­лен. Он не при­зна­вал хри­сти­ан­ской триа­до­ло­гии, со­те­рио­ло­гии, икон и об­ря­дов.

В иу­да­из­ме су­ще­ст­ву­ет 5 раз­но­вид­но­стей Е.: от­ри­ца­ние су­ще­ст­во­ва­ния Бо­га и Его Про­ви­де­ния, мно­го­бо­жие, до­пу­ще­ние изо­бра­зи­мо­сти Бо­же­ст­ва, дуа­лизм, при­зна­ние по­сред­ни­ков ме­ж­ду Бо­гом и че­ло­ве­ком и по­кло­не­ние им.

В др. ми­ро­вых ре­ли­ги­ях ква­ли­фи­ци­ро­вать не­ор­то­док­саль­ные дви­же­ния как ере­ти­че­ские нет дос­та­точ­ных ос­но­ва­ний, т. к. в них от­сут­ст­ву­ют ин­сти­ту­ты, пол­но­моч­ные ус­та­но­вить еди­ную сис­те­му пра­во­ве­рия.

Происхождение Ересей.

Почти одновременно с появлением христианства появились Е. Против них выступали уже апостолы. Так, ап. Павел предостерегал христиан от увлечения «философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу» (удачи 2. 8), имея в виду не философию вообще, а определенное религиозно-философское течение, которое не признавало, что во Христе «обитает вся полнота Божества телесно» (удачи 2. 9). Против этого заблуждения выступал и ап. Иоанн Богослов, писавший, что «всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога...» (1 Ин 4. 3). Это религиозно-философское течение было гностическим. Оно входило в разветвленную религ. систему, получившую в совр. науке название «гностицизм».

В отличие от Е., зародившихся на почве искажения христ. вероучения, напр. арианства, несторианства, монофизитства и др., гностические Е. берут свое начало за его пределами. Их основатели появлялись не в лоне Церкви, как Арий, Аполлинарий (младший), Несторий, Евтихий, а вне ее. Так, Симон Волхв, принадлежавший, как отмечал свт. Епифаний Кипрский, к 1-й Е. «из бывших со времени Христа» (Epiph. Adv. haer. I 1), притворно стал христианином («притворился верующим» - Iren. Adv. haer. I 23. 1; ср.: Деян 8. 18-21), уже будучи гностиком. Что касается многочисленных последователей гностических ересиархов, то они не всегда принимали крещение по лукавству или ради корысти. Многие из них, став членами христ. Церкви, не хотели окончательно расставаться с полюбившейся им эзотерической философией и стали применять ее методы при постижении Божественного Откровения. Так гностицизм стал проникать в христ. общину, поражая ее изнутри. Положение усугублялось тем, что в гностицизме, как и в христианстве, основное внимание уделялось спасению человека. Сотериология для еретиков стала той «приманкой», на к-рую они ловили неопытных в богопознании христиан. «Ересь,- замечал в этой связи свт. Афанасий I Великий,- притворно принимает на себя прекрасное и наивысшее имя Спасителя, собирает изречения Писаний, произносит слова, скрывая при этом их истинный смысл, и наконец, прикрыв какой-то лестью изобретенное ею измышление, сама делается человекоубийцей введенных в заблуждение» (Athanas. Alex. Ep. ad epp. Aegypti et Libyae // PG. 25. Col. 544).

Гностицизм интуитивно почувствовал, что он может «извлечь из христианства максимум полезного для себя». Поскольку «среди гностиков было немало людей интеллектуальных и философски образованных,- с их-то помощью гностицизм и попытался узурпировать основные источники христианства», к-рые он наполнил своим содержанием и выдал за подлинное учение Христа. «Гностицизму казалось, что, обобрав христианство, обогатившись за его счет, он сделает его бессильным и ненужным и станет на его место. Но жизнь показала всю утопичность подобных расчетов… Ассимиляция столь разнородных и чуждых друг другу явлений гностикам не удалась… Христианство стало той скалою, о которую разбился бурный поток гностицизма, растекся отдельными ручьями, чтобы постепенно затеряться в глубине веков» (Поснов. С. 125).

Е., появившиеся в период Вселенских Соборов, значительно отличаются от Е. гностических. Если последние, как правило, включали в себя целые мировоззренческие системы, в к-рых имело место сочетание различных взглядов: иудейских, языческих, христ., носивших религ. или философский характер, то каждая Е. соборного периода искажала к.-л. определенный догмат или одну вероучительную доктрину. В основном это были т. н. христологические Е. Арианство здесь не является исключением, т. к. помимо триадологического аспекта арианская Е. имела и христологический аспект, во многом напоминавший аполлинарианство.

В отличие от гностических Е., адепты к-рых находились под влиянием языческой философии, у истоков христологических Е. нередко были благочестивые мотивы, побуждавшие буд. еретиков защитить веру от тех или иных догматических заблуждений. Так, утверждая, что Сын Божий есть творение, Арий хотел отклонить гностические воззрения на Его рождение из существа Отца (Болотов. Лекции. Т. 4. С. 11). Вводя принцип «антропологического минимализма», согласно к-рому человеческая природа во Христе представлялась усеченной, Аполлинарий руководствовался благочестивыми соображениями относительно онтологической поврежденности природы человека, в особенности его духовного начала (νοῦς), неспособного, как ему казалось, участвовать в богочеловеческом процессе искупления. Стремясь уйти от «антропологического минимализма» и оправдать природу человека, его достоинство, волю и мужество, Диодор Тарсийский и Феодор Мопсуестийский, а впосл. и Несторий, руководствовавшиеся духом «восточного аскетизма, прежде всего волевого, часто разрешавшегося в чисто человеческий героизм… и обернувшегося своеобразным гуманизмом», попали в др. крайность и оказались в «антропологическом максимализме» (Флоровский Г. В. Восточные отцы V-VIII веков. П., 1990. С. 6). Цель монофизитов также была благой - опровергнуть несторианское учение о соединении двух природ во Христе, поскольку силы такого соединения, имеющего место фактически в каждом достигшем состояния святости человеке, недостаточно для того, чтобы спасти грешника. В свою очередь и они не избежали крайностей в христологии: воспринятая Христом человеческая природа оказалась у них отличной от подлинной природы человека. «Поэтому сравнивать Христа с людьми даже по человечеству (согласно учению архим. Евтиха.- М. И.) - неблагочестиво. Это была крайность мистического опыта, как «развоплощения» и отрицания евангельского Христа» (Шмеман А., прот. Исторический путь Православия. П., 1985. С. 167). Позиция иконоборцев была достаточно обоснованной в тех случаях, когда невежественные люди поклонялись иконам «совершенно божеским поклонением» (Болотов. Лекции. Т. 4. С. 513).

Однако в христианстве, где исключительное значение придается духовной жизни, поведение человека, его ценностная ориентация, его действия и поступки во многом определяются духовным состоянием его личности. Этим же определяется и система его взглядов, его религ. позиции и богословские суждения. Как писал прот. Сергий Булгаков, Е. есть уклонение не столько «религиозной мысли», сколько «религиозной жизни» (Булгаков С., прот. Свет Невечерний. Серг. П., 1917. С. 69; см. ст. Еретик). Одной из причин появления Е. является неповиновение церковной иерархии. Отказ от церковного послушания неизбежно приводит к искажению основ веры.

Истина всегда предшествует заблуждению (Tertull. Adv. Marcion. 4. 5), как оригинал предшествует копии. Поэтому Е. не могли появиться раньше истинного учения (Idem. De praescript. haer. 29). Тертуллиан разъяснял эти утверждения, приводя притчу о сеятеле: сначала было посеяно доброе семя и только потом - плевелы. Церковь обладает более древним учением, чем еретики (Adv. Marcion. 5. 19; De praescript. haer. 34). Когда последние начали проповедовать свое лжеучение, Церковь уже наполняла собой весь мир (Adv. Marcion. 5. 19).

Ручательством истинности церковного учения, согласно сщмч. Иринею Лионскому, является апостольское преемство, благодаря к-рому истина сохраняется в Церкви неизменно (Iren. Adv. haer. III 2. 2), что позволяет противостоять Е. и сохранить единство веры во всем мире. Приняв учение и веру от апостолов, Церковь, по его словам, «хотя и рассеяна по всему миру, тщательно хранит их... одинаково верует, как бы имеет одну душу и одно сердце; согласно проповедует, учит и передает, как бы имея одни уста» (Ibid. I 10). Даже варварские племена, принявшие веру Христову, «весьма мудры» и, если бы кто стал им «проповедовать еретические измышления… тотчас, закрывая уши, убежали бы как можно дальше, не терпя даже слышать богохульную беседу… Вследствие этого древнего апостольского предания они даже не допускают в свой ум чудовищной речи еретиков» (Ibid. III 4. 2).

https://www.pravenc.ru/text/190129.html

Катары (ересь)

Еретическое движение катаров (катары значит по-гречески чистые) охватило Западную и Центральную Европу в XI в. Оно пришло, по-видимому, с Востока, непосредственно из Болгарии, где предшественниками катаров были богомилы, очень распространенные там в X веке. Но происхождение этих ересей более древнее. Среди катаров было много разных толков. Папа Иннокентий III насчитывал до 40 сект катаров. К тому же были и другие секты, которые во многих основных положениях своего учения сходились с катарами: петробрузиане, генрихиане, альбигойцы. Их обычно объединяют в группу гностически-манихейских ересей. Дальше мы, чтобы излишне не усложнять картину, опишем весь комплекс общих им представлений, не указывая каждый раз, в какой именно из этих сект большую роль играли те или иные взгляды.

Основной мировоззрения всех разветвлений этого движения было признание непримиримой противоположности материального мира, источника зла, – и мира духовного, как сосредоточения блага. Так называемые дуалистические катары видели причину в существовании двух богов – доброго и злого. Именно злой бог создал материальный мир: землю и все, что на ней растет, небо, солнце и звезды, а также человеческие тела. Добрый же бог – это создатель духовного мира, в котором есть иное, духовное небо, иные звезды и солнце. Другие катары, называвшиеся монархическими, верили в единого доброго Бога, творца мира, но предполагали, что материальный мир создан отпавшим от Бога его старшим сыном – Сатаной или Люцифером. Все течения сходились на том, что враждебность двух начал – материи и духа – не допускает никакого их смешения. Поэтому они отрицали телесное воплощение Христа (считая, что тело Его было духовным, лишь имевшим видимость материальности) и воскресение мертвых во плоти. Отражение своего дуализма еретики-катары видели в разделении Священного Писания на Ветхий и Новый Завет. Бога Ветхого Завета, создателя материального мира, они отождествляли со злым богом или с Люцифером. Новый Завет они признавали заповедями доброго бога.

Катары полагали, что Бог создал мир не из ничего, что материя вечна и мир не будет иметь конца. Что касается людей, то их тела они считали созданием злого начала. Души же, по их представлениям, не имели единого источника. У большей части человечества души, как и тела, были порождением зла – такие люди не имели надежды на спасение и были обречены погибнуть, когда весь материальный мир вернется в состояние первозданного хаоса. Но души некоторых людей были сотворены благим богом – это ангелы, некогда соблазненные Люцифером и заключенные в телесные темницы. В результате смены ряда тел (катары верили в переселение душ) они должны попасть в их секту и там получить освобождение от плена материи. Для всего человечества идеалом и окончательной целью в принципе было всеобщее самоубийство. Оно мыслилось или самым непосредственным образом (с осуществлением этого взгляда мы встретимся позже), или через прекращение деторождения.

Эти взгляды определяли и отношение приверженцев этой ереси к греху и спасению. Катары отрицали свободу воли. Обреченные на гибель дети зла никакими средствами не могли избегнуть своей гибели. Те же, кто получал посвящение в высший разряд секты катаров, уже не могли грешить. Ряд строгих правил, которым они должны были подчиняться, объяснялся опасностью быть загрязненным греховной материей. Их неисполнение показывало просто, что обряд посвящения был недействительным: либо посвящаемый, либо посвящавший не обладал ангельской душой. До посвящения полная свобода нравов вообще ничем не ограничивалась, так как единственным реальным грехом было грехопадение ангелов на небесах, а все остальное – неизбежное следствие этого. После посвящения ни раскаяние в совершенных грехах, ни их искупление не считалось нужным.

Отношение катаров к жизни вытекало из их представления о зле, разлитом в материальном мире. Продолжение рода они считали делом Сатаны, верили, что беременная женщина находится под влиянием демона, а каждого рождающегося ребенка тоже сопровождает демон. Этим же объясняется их запрет мясной пищи – всего, что произошло от соединения полов.

Та же тенденция приводила приверженцев ереси катаров к полному отходу от жизни общества. Светские власти считались творением злого бога, им не должно было подчиняться, идти в их суд, произносить клятву, брать в руки оружие. Убийцами считались все, применяющие силу, – судьи, воины. Очевидно, что это делало невозможным участие во многих областях жизни. Больше того, многие считали запретным любое общение со стоящими вне секты, с «мирскими людьми», за исключением попыток их обращения.

Еретиков всех толков объединяло резко враждебное отношение к католической церкви. Они считали ее не церковью Иисуса Христа, но церковью грешников, вавилонской блудницей. Папа, по мнению катаров, – источник всех заблуждений, священники – книжники и фарисеи. Падение католической церкви, по их мнению, произошло во времена Константина Великого и папы Сильвестра, когда церковь, нарушив заветы Христа, посягнула на мирскую власть (согласно так называемому «Дару Константина»). Еретиками отрицались таинства, в особенности – крещение детей, так как дети еще не могут верить, – но также брака и причастия. Некоторые ответвления движения катаров – котарелли, ротарии – систематически грабили и оскверняли церкви. В 1225 г. катары сожгли католическую церковь в Брешии, в 1235 г. – убили епископа в Мантуе. Стоящий в 1143-1148 во главе манихейской секты Эон де л'Этуаль объявил себя сыном Божиим, Господином всего сущего и по праву владения призывал своих последователей к ограблению церквей.

Особенно был ненавистен катарам крест, который они считали символом злого бога. Уже около 1000 г. некий Левтард проповедовавший близ Шалона, разбивал кресты и иконы. В XII веке Петр из Брюи разводил костры из расколотых крестов, за что и был в конце концов сам сожжен возмущенной толпой.

Церкви катары считали кучами камней, а богослужения – языческими обрядами. Они отрицали иконы, заступничество святых, молитвы за умерших. В книге инквизитора-доминиканца Рейнера Саккони, автор которой сам 17 лет был еретиком, утверждается, что катарам не запрещалось ограбление церквей.

Катары отрицали католическую иерархию и таинства, но имели собственную иерархию и собственные таинства. Основой организационной структуры этой еретической секты было ее разделение на две группы – «совершенных» (perfecti) и «верящих» (credenti). Первых было немного (Рейнер насчитывает их всего 4000), но они составляли узкую группу руководителей секты. Из «совершенных» составлялся клир катаров: епископы, пресвитеры и дьяконы. Только «совершенным» сообщались все учения секты – многие крайние, в особенности резко противоречащие христианству, взгляды не были известны «верящим». Лишь «совершенные» катары были обязаны соблюдать многочисленные запреты. Им было, в частности, запрещено отрекаться от их учения при каких-либо условиях. В случае гонения они должны принимать мученическую смерть, «верящие» же могли для вида посещать церкви и в случае гонений отрекаться от своей веры.

Но зато положение, которое занимали «совершенные» в секте катаров, было несравненно выше положения священника в католической церкви. В некотором отношении это был сам Бог, и так ему поклонялись «верящие».

«Верящие» были обязаны содержать «совершенных». Одним из важных обрядов секты было «поклонение», когда «верящие» трижды распростирались на земле перед «совершенными».

«Совершенные» катары должны были расторгнуть брак, они не имели права прикасаться (в буквальном смысле) к женщине. Они не могли иметь никакого имущества и всю жизнь обязаны были посвятить служению секте. Им было запрещено иметь постоянные жилища – они должны были находиться в постоянных странствованиях или пребывать в особых тайных убежищах. Посвящение в «совершенные» – «утешение» (consolamentum) и было центральным таинством секты катаров. Его нельзя сравнить ни с одним из таинств католической церкви. Оно соединяло в себе: крещение (или конфирмацию), посвящение в священнический сан, покаяние и отпущение грехов, а иногда – и соборование умирающего. Лишь принявшие его могли рассчитывать на избавление от телесного плена: их души возвращались в свое небесное жилище.

Большинство катаров не надеялось исполнить строгие заповеди, обязательные для «совершенных», и рассчитывало получить «утешение» на смертном одре, называвшееся «добрым концом». Молитва о ниспослании «доброго конца» на руках «добрых людей» («совершенных») читались наравне с «Отче наш».

Часто, когда больной еретик, принявший «утешение», потом выздоравливал, ему советовали покончить жизнь самоубийством, которое называлось «эндура». Во многих случаях эндура ставилась как условие «утешения». Нередко катары подвергали ей стариков или детей, принявших «утешение» (конечно, при этом самоубийство превращалось в убийство). Формы эндуры были разнообразны: чаще всего голодная смерть (в особенности для детей, которых матери переставали кормить грудью), но также кровопускания, горячие ванны, сменяющиеся резким охлаждением, напиток с истолченным стеклом, удушение. И. Доллингер, разбиравший сохранившиеся архивы инквизиции в Тулузе и Каркассоне, пишет:

«У того, кто внимательно изучит протоколы обоих вышеупомянутых судов, не останется никаких сомнений в том, что от эндуры погибло гораздо больше людей – частью добровольно, частью насильно, – чем в результате приговоров инквизиции».

Из этих общих представлений вытекали социалистические учения, распространенные среди катаров. Как элемент материального мира они отрицали собственность. «Совершенным» была запрещена индивидуальная собственность, но сообща они владели имуществом секты, часто значительным.

Еретики-катары пользовались влиянием в различных слоях общества, в том числе и в самых высших. (Так, про графа Раймонда VI Тулузского писали, что в его свите всегда присутствовали переодетые в обычное платье катары, чтобы в случае внезапной близости смерти он мог получить их благословение). Однако в основном проповедь катаров была обращена, по-видимому, к городским низам. Об этом свидетельствуют, в частности, названия разных относящихся к катарам сект: Populicani («народники») (некоторые исследователи видят здесь, впрочем, испорченное название павликиан), Piphler (тоже от «плебс»), Texerantes (ткачи), Бедняки, Патарены (от сборщиков тряпья, символа нищих). В своей проповеди они говорили, что истинно христианская жизнь возможна лишь при общности имущества.

В 1023 году в Монтефорте катары были преданы суду по обвинению в пропаганде безбрачия и общности имущества, а также в нападках на церковные обычаи.

По-видимому, призыв к общности имущества был довольно распространен среди катаров, так как о нем упоминается в некоторых направленных против них католических произведениях. Так, в одном из них катары обвиняются в том, что этот принцип они провозглашают демагогически, сами же его не придерживаются: «У вас не все общее, одни имеют больше, другие – меньше».

Безбрачие совершенных и общее осуждение брака встречается у всех катаров. Но в ряде случаев греховным у еретиков считался только брак, но не блуд вне брака. (Надо помнить, что «не прелюбосотвори» признавалось заповедью злого бога). Тем самым эти запреты имели своей целью не столько обуздание плоти, сколько уничтожение семьи. В сочинениях современников все время встречается обвинение катаров в общности жен, «свободной» или «святой» любви.

Святой Бернард Клервоский в 1130-1150 гг. обвинял катаров в том, что они проповедуют против брака, но находятся в свободном сожительстве с женщинами, бросившими семью. В этом его поддерживает Рейнер. Такое же обвинение против манихейской секты, распространившейся в Бретани около 1145 г., содержится в летописи архиепископа Руанского Гуго из Амьена. В изданной в XII веке книге против ересей Алан из Лилля приписывает катарам такие взгляды: «брачные узы противоречат законам природы, так как эти законы требуют, чтобы все было общим».

Ересь катаров распространилась в Европе с необычайной скоростью. В 1012 году сообщается о сектантской группе в Майнце, в 1018 и 1028 – в Аквитании, в 1022 – в Орлеане, в 1025 – в Аррасе, в 1028 – в Монтефорте близ Турина, в 1030 – в Бургундии, в 1042 и 1048 – в епископстве Шалон на Марне, в 1051 – в Госларе и т. д.

Бонакурсус, бывший раньше епископом катаров, писал около 1190 г. о положении в Италии:

«разве не переполнены этими лжепророками все местечки, города, замки?»

А епископ Миланский утверждал в 1166 г., что в его епархии больше еретиков, чем правоверных.

В одном сочинении XIII века насчитывается 72 епископа катаров. Рейнер Саккони говорит о 16 церквах катаров. Все они тесно связаны и, по-видимому, возглавлялись папой, который находился в Болгарии. Созывались соборы, на которых присутствовали представители из многих стран. Например, в 1167 г. в Ст. Феликс близ Тулузы открыто происходил собор, созванный еретическим папой Никетом или Никитой, на котором присутствовали массы еретиков, в том числе из Болгарии и Константинополя.

Но особенно большой успех имела ересь катаров на юге Франции – в Лангедоке и Провансе. Туда неоднократно посылались миссии для обращения еретиков. С такой миссией был там и св. Бернард Клервоский, утверждавший, что церкви опустели, никто не причащается и не крестит детей. Миссионеры, как и местное католическое духовенство, избивались, подвергались угрозам и оскорблениям.

Дворянство южной Франции активно поддерживало секту, видя здесь шанс поживиться церковными землями. Более 50 лет Лангедок был под властью катаров и, казалось, окончательно потерян для Рима. Папский легат Петр из Кастельно был убит напавшими на него еретиками. Несколько раз папа объявлял крестовые походы против ереси в Провансе. Первые из них окончились неудачей благодаря поддержке, которую оказывало катарам местное дворянство. Только в XIII веке после более чем тридцатилетних «Альбигойских войн» ересь катаров была побеждена. Однако влияние этих сект продолжало сказываться еще несколько столетий.

http://rushist.com/index.php/west/2716-katary-eres

Ты проецируешь на окружающих свои комплексы. Неужели это приносит тебе облегчение? Ах, да - тебя ведь истина пугает

Отредактировано Лука (08.01.22 09:46)